Мажилис поддержал в первом чтении законопроект «О внесении дополнений в Уголовный кодекс и Уголовно-процессуальный кодекс», который усиливает ответственность за проявление физического насилия и жестокости в отношении медицинских работников и водителей скорой помощи.
На фоне принятия законопроекта возник естественный интерес к тому, почему подобные меры защиты касаются только медиков и водителей скорой помощи, тогда как другие специалисты, ежедневно работающие с людьми и также сталкивающиеся с агрессией или неадекватным поведением со стороны отдельных граждан — педагоги, соцработники, водители автобусов, сотрудники экстренных служб — формально остаются вне подобной правовой защиты.
В связи с этим корреспондент редакции Turan Times поговорил с депутатом Мажилиса Асхатом Аймагамбетовым, презентовавшим законопроект, и уточнил, действительно ли только врачи нуждаются в отдельной защите, хотя рискам подвергаются и многие другие специалисты. На это он напомнил, что для ряда профессий уже предусмотрены специальные статьи в уголовном законодательстве.
«Когда мы говорим о профессиях, подверженных риску: пожарных, работниках ЧС, даже о журналистах, адвокатах, представителях власти, полицейских, депутатов и так далее, многие профессии, если откроете уголовный кодекс, уже имеют специальные статьи, которые их защищают», — отметил Аймагамбетов.
Он пояснил, что статистика по случаям насилия в отношении врачей остаётся наиболее тревожной.
«Теперь мы говорим о том, что, если посмотреть статистику, кто больше всех подвергается насилию и угрозам, мы видим, что это, к сожалению, врачи. Когда говорят о том, что давайте мы это распространим, условно, на социальных работников или на учителей, или какие-то другие категории, надо посмотреть статистику. К счастью, статистика сегодня не такая, как то, что мы говорим о врачах», — сказал депутат.
Мы поинтересовались у Аймагамбетова, достаточно ли только ужесточения наказания для решения системной проблемы. Он подчеркнул, что одних уголовных норм недостаточно — защита медиков должна быть многоступенчатой.
«Безусловно, врачей мы должны защитить. Эта защита должна быть комплексной. Более того, я скажу так: мы сейчас подготовили и обсуждаем поправку, которая не просто защитит медработников от насилия и угроз, а мы также хотим их застраховать от этого. То есть у нас с прошлого года действует Закон „Об утверждении Правил страхования профессиональной ответственности медицинских работников“, и мы сейчас подготовили туда поправку, которая будет страховать не только от их ошибок и ответственности, но и будет страховать самих медиков от фактов насилия. Если кто-то нападет и, условно, побьет медицинского работника, то мы хотим его застраховать от этих случаев, когда у них будет временная нетрудоспособность и так далее, чтобы мы могли за счет страховых компаний возмещать им этот вред», — рассказал депутат.
Кроме того, корреспондент уточнил у депутата, какие ещё меры входят в систему защиты медиков. Он подчеркнул, что защита должна быть комплексной, включая инфраструктурные и организационные решения.
«Здесь надо говорить о комплексе. Это, конечно, и вопросы заработной платы, создания условий, вопросы, когда в этих приемных покоях должны быть тревожные кнопки, видеонаблюдение, система охраны. Никто не говорит о том, что давайте мы примем одну норму, и всё, у нас наступит коммунизм, условно говоря, простым языком. Нет, всегда должна быть целая система», — добавил Аймагамбетов.
В завершение мы спросили у депутата о размере штрафов за причинение вреда медицинскому работнику. Согласно принятому в первом чтении законопроекту, они могут варьироваться от 500 МРП (1 966 000 тенге) до 1 000 МРП (3 932 000 тенге) и являются одним из вариантов наказания. Мы уточнили, не слишком ли они суровы, учитывая, что другой депутат Мажилиса, Снежанна Имашева, предложила отменить минимальную границу такого штрафа.
«Выбор есть у суда. Суд рассмотрит по существу и примет решение. Там есть, например, общественные работы, может назначить суд и 10 часов общественных работ или исправительных работ, или штраф, то есть суд смотрит по тяжести. В принципе, аналогичные нормы действуют в отношении и других субъектов, то есть там по некоторым даже вообще нет никакой альтернативы: лишение до 3 лет или до 5 лет, всё, никаких общественных работ, ничего. Никто не говорит о том, что до 2 лет сразу закроют или ограничат свободу. Есть общественная работа, есть исправительная работа. Там нижней границы нет. У суда есть целый арсенал, как бы сделать так, чтобы эти преступления, правонарушения в будущем не совершались», — объяснил Аймагамбетов.
Министр здравоохранения Акмарал Альназарова также прокомментировала размер штрафов, отметив, что он не кажется ей слишком жёсткими.
«Нет, не кажется слишком жестоким (прим. – штраф). Это неприемлемо, не должно вообще быть в природе. Я вообще считаю, что неприемлемо поднимать руку на кого-либо, а тем более при исполнении служебных обязанностей. К сожалению, мы вынуждены были прийти к такому решению, чтобы усилить ответственность вплоть до уголовной за нападение на медицинских работников», — сказала министр.
Кроме этого, корреспондент поинтересовался у министра, приводит ли насилие к оттоку медработников из профессии. По словам Главы ведомства, точной статистики нет, однако моральные последствия оказывают существенное воздействие на специалистов.
«Не думаю, что именно они становятся причиной, но факты насилия, которые зарегистрированы, – там более 200 фактов за последние несколько лет – наводят на мысль, что на любого медицинского работника могут напасть. Это вторая сторона медали, которая, морально, я думаю, демотивирует медицинских работников. Каждый медицинский работник, выполняя свой долг, не должен думать, с какой стороны он может получить удары. Это вообще нонсенс, конечно», — сказала министр.
Наконец, мы обратились к министру просвещения Жулдыз Сулейменовой, чтобы узнать, планируется ли введение аналогичных норм для педагогов.
«Это нужно рассматривать. Сейчас в Мажилисе идет рассмотрение законопроекта „О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам статуса педагога“ и там есть некоторые нормы. Сейчас идет обсуждение», — сказала Сулейменова.
